Разбор несчастного случая на Лхоцзе в Гималях, когда погиб Рустем Амиров.


Около месяца назад в Гималаях при восхождении на в. Лхоцзе погиб альпинист из Башкирии, горный гид с опытом высотных восхождений, уфимец Рустем Амиров. Его смерть вызвала большой общественный резонанс в социальных сетях. Впрочем, в основном, обсуждение трагедии носило эмоциональный характер, без учета фактуры случившегося.

КТК ФАР в лице ее руководителя Сергея Алексеевича Шибаева провела свое расследование НС, в результате которого выяснилось, что Амиров умер между 11:00 и 13:30 часами 17 мая выше лагеря-3. Его смерть была вызвана холодной ночевкой на спуске между лагерями 4 и 3.
К сожалению, поездка у Рустема не задалась с самого начала. Своей целью он ставил восхождение – первого башкирского альпиниста на Эверест - со стороны Тибета, куда должен был попасть из Непала. Логистику переезда и пермит на восхождение обеспечивала компания «Монтероса» из Катманду, с которой Амиров уже дважды имел дело и остался доволен их обслуживанием.

ХРОНИКА ЭКСПЕДИЦИИ. НАЧАЛО. ПЕРВЫЕ ПРОБЛЕМЫ
12 апреля «Монтеросе» был отправлен последний перевод в оплату экспедиции и в ответ получено сообщение о встрече 16 апреля и подтвержден спектр услуг.
16 апреля при встрече в Катманду «Монтероса» заявляет, что их сайт и почту взломал хакер, фирма об Амирове ничего не знает, переписку он вел с мошенниками, им же отправлял деньги, т.к. компания от Рустема ничего не получала.
В такой же ситуации неделей раньше оказались польская экспедиция на Эверест и большая трекинг-группа из Венгрии. «Монтероса» отказывает всем и во всем и предлагает внести всю оплату по-новой. Поляки и венгры, имея денежный резерв, но, не имея резерва времени, вносят плату, оставляя разборки на потом, у Амирова же такой возможности (в материальном плане) нет. Он обращается в полицию. Возбуждено дело против компании «Монтероса».

В этой ситуации на помощь Рустему пришли совершенно незнакомые люди - простые непальцы, и в течение трех дней была собрана сумма, позволившая Амирову принять участие в экспедиции на Лхоцзе (на Эверест собранных средств не хватало). Часть этих денег была собрана, как пожертвования, часть дана в долг.
24 апреля экспедиция стартовала. Рустем оказался в составе разношерстной международной команды от фирмы «7 summit» на самых простых условиях. Так называемый «бич-пакет», например, включал в лагере-1 (6100) проживание в палатке и кипяток для сублиматов. В базовом лагере и в лагере-1 Рустем жил и общался с украинской, испанской и итальянской командами, так же идущими на Лхоцзе от «7 summit».

Так как набор высоты в треке к базовому лагерю был произведен в динамичном темпе, Рустем чувствовал себя неважно и писал, что чувствует себя плохо, головная боль, тошнота, ночью бред, а не сон, постоянный прием таблеток, что с ним бывало прежде очень редко. На 6100 у него начало колоть пальцы и лицо. Один из непальских гидов замерил своим оксиметром содержание кислорода в крови Рустема и показания оксигенация крови были менее 50% (так сообщал Рустем, хотя цифра запредельно низкая).

29 апреля в базовом лагере он консультировался с гидами, и те – в перспективе самостоятельно-одиночного подъема - порекомендовали ему взять с собой резервный баллон кислорода. Рустем предполагал (или был уверен в силу договоренности?), что если он попросит, то баллон кислорода ему оставят в лагере-4 на 7850 м.

30 апреля он понял, что заболел: кашель, вялость, общий упадок сил, температура, сильное расстройство желудка. Видимо, от кого-то подхватил вирус – в лагере были еще больные, и некоторые даже прервали участие в экспедиции.
В течение нескольких дней он лечился, и по ситуации наметил выход 3 мая с ночёвками на 6100-6400-7300.

Этот план Амиров осуществил. Судя по всему, у него был мощный запас сил, если после стольких перипетий, после проблемной акклиматизации, стресса и вируса, он смог продолжить работу на этих высотах.
3 мая поднялся на 6100.
4 мая – ранний подъем и выход в Л-2 на 6400
5 мая – подъем в Л-3.
Пути из базового лагеря до Л-3 при подъеме на Эверест и на Лхоцзе совпадают. Из Л-2 в Л-3 подъем на 50% это пешая тропа, а на 50% - ледово-фирновый склон в несколько веревок.
6 мая – спуск в Л-2. Усталость давала себя знать, но гиды не разрешили никому оставаться в Л-2 ввиду прогноза плохой погоды и отправили всех вниз, в Л-1.
7 мая - базовый лагерь.
Далее последовали спуск, и пять дней отдыха в Панбоче, после чего Рустем наметил выход на вершину.
12 мая шерпы должны были провесить перила на Лхоцзе выше Л-3

Фото из аккаунта Р. Амирова: в Лукле

продолжение следует:

Комментарии (3)

Всего: 3 комментария
  
#1 | Анатолий »» | 17.06.2018 13:36
  
1
НА ШТУРМ
Итак, 12 мая Рустем Амиров вышел из базового лагеря на восхождение на в. Лхоцзе. Погода была нестабильна, окно намечалось 16 мая. Он рассчитал график: 13 мая - переход в Л-2, 14 мая - переход в Л-3, 15 мая - переход в Л-4, 16 мая - вершина, спуск в Л-2, 17 мая - резервный день.
В этом графике он отставал от украинской группы, но шел в одном потоке с перуанцем Victor Rimac и японкой Сузуки. Правда. потом оказалось все наоборот.

Напомню, что у него был приобретен пакет услуг Base Camp Service или т.н. «Бич-пакет», в котором было предусмотрено наверху: трехразовое питание, индивидуальная палатка, обогреватель, матрас и подушка, зарядка батареи для ноутбуков и других электронных устройств, прогноз погоды, аптечка – всё в базовом лагере. Кипяток – в лагере-2.
Ни сопровождающего шерпа, ни кислородный комплект, ни пользование высотными палатками (с их установкой), газом и горелкой, посудой для готовки и чая, продуктами, спутниковыми телефонами и рациями, портативной гипербарической камерой в чрезвычайных ситуациях базовый пакет, в отличие от полного сервис-пакета, не предусматривал..
Таким образом, Рустем сам должен был заботиться о ночлеге и питании, сооружать место под свою палатку (которой у него не было) и устанавливать ее.

13 мая Ирина Галай из украинской группы, так же совершающая восхождение - бескислородное, но с полным пакетом «Seven summit treks», пишет, находясь в лагере-3 (7200): «Из палатки я увидела, что пришел Рустем и ищет, где переночевать».

15 мая Рустем поднялся в лагерь-4 (7850), где стояло порядка 6 палаток – от «Seven summit treks» и, в основном, от «Мakalu extreme» - и тоже стал искать место в палатке.
По словам участника украинской группы Анатолия Михайленко, который поднялся в Л-4 к 15 часам, где уже находился Амиров, «Рустем пытался договориться с шерпами о месте в палатке. Он пришел в Л-4 в прекрасном расположении духа, все время шутил и выглядел замечательно».
В итоге Рустема впустили в одну из палаток «Мakalu extreme», где он провел несколько часов.
Но позже с вершины спускается группа «Мakalu extreme» (А. Аккаев, Чатур, Кипа, Пасанг Лама), и сирдар Пасанг Лама, обнаружив, что его место в его палатке занято Амировым, предлагает ему место освободить. Рустем – то ли расслабившийся, то ли накрываемый горняшкой – этого делать не хочет. Тем более, что на улице вечереет и холодает. Разгорается скандал – Пасанг Лама весьма категорично предлагает ему покинуть палатку и перейти к своим, в «Seven summit treks». Все это происходит примерно в 18-19 часов.

К этому времени в Л-4 поднимаются участники и гиды «Seven summit treks», и, в том числе, И. Галай с шерпом. Ирина обнаруживает, что ни площадки, ни палатки, которую шерп якобы ходил устанавливать накануне, нет. Шерп срочно вырубает площадку, после чего на пронизывающем ветру в темноте начинается установка палатки. Погода резко ухудшилась, температура упала к минус 30.
Ирина приглашает принять участие в процессе Рустема. Однако тот, по ее словам, безучастно в течение часа сидит на рюкзаке и никак не реагирует на призывы посотрудничать.
В конце концов, палатка установлена, и Галай посылает шерпа за Рустемом. Все трое кое-как устраиваются в палатке.

Ирина Галай: «Рустем всё время молчал и кашлял очень сильно, он настолько замерз, что от него прям веяло холодом... Я сразу поняла, что ему очень плохо и начала уговаривать его спускаться с утра вниз. Идти на вершину у нас уже не было никакого смысла, подниматься на вершину 12 часов, это надо было выходить ещё вечером, но погода была плохая, и это было невозможно! Ночь прошла ужасно, Рустему было очень плохо, убийственный кашель и я всю ночь нервничала и поила его чаем...
Мы решили, что он с утра спускается вниз, а я пройдусь ещё 300-400 метров вверх для акклиматизации и спущусь с ним во второй лагерь! Там мы отдохнём и сходим на вершину!».

У Рустема, как оказалось, не было ни горелки, ни термоса, ни спальника, ни коврика, ни теплого комбинезона. Даже перчатки - шерстяные вязаные.

Утром 16 мая в 6-7 часов Галай с шерпом выходят наверх (Рустем еще спит), достигают отметки «8300» и спускаются в Л-4. Здесь уже никого нет. Кроме одной палатки японской альпинистки Сузуки и двух ее шерпов – все ушли вниз, и Амиров тоже.
Ирина с шерпом остаются еще на одну ночь в Л-4.

(продолжение следует)

Фото Р. Амирова в кают-компании Л-2. Слева – японка Сузуки.




.
  
#2 | Анатолий »» | 17.06.2018 13:39
  
0
СОБЫТИЯ 16 МАЯ

Как рассказали позже Галай ее товарищи по украинской группе, Рустем отправился вниз примерно в 8 часов, выглядел неплохо.
Анатолий Михайленко: «Утром я уходил наверх, а когда вернулся около 9 часов, Рустема уже не застал. Я начал спуск из Л-4 где-то в 10:00. встретил Рустема метров на 150-200 ниже лагеря, ориентировочно в 10:20-10:30.
Там есть характерный скальный выступ под Л-4, который все преодолевают. Рустем как раз только подошел к верхней его части. Мы с ним там и встретились. Он был уставшим, но по настроению - бодрым и решительным дойти до 3-го и 2-го лагеря…
Он выглядел достаточно уставшим и даже изможденным. Я знал, что он плохо переночевал в Л-4, всю ночь кашлял и под утро его состояние было плохое.
При встрече он тяжело дышал и чай пил мелкими глотками. Я спросил его, может ли он самостоятельно идти или ему нужна помощь? Он сказал, что медленно может идти пока сам. Я посоветовал максимально быстро сбросить высоту и дойти в этот день в Л-2.
Он ответил, что вряд ли дойдет в этот день в Л-2 и, скорее всего, будет ночевать в Л-3
На перилах между С4 и С3 в этот день было много людей в обе стороны и я ему посоветовал если будет совсем плохо обращаться к любому за помощью. На том мы и расстались.
Я больше Рустема не видел. Где-то через час мы с шерпой спустились в Л-3 и без остановки ушли дальше в Л-2. По дороге в Л-3 я обогнал группу Оксаны Морневой с ней самой - они очень медленно спускались»

У Морневой проблемы с давней травмой – переломом ноги. Спуск из Л-4 они начали рано утром 16 мая после возвращения с вершины и к 15 часам дня были в Л-3.

В этот же день с Рустемом пересекся известный альпинист из Казахстана, взошедший на все восьмитысячники планеты, Максут Жумаев, второй раз поднимавшийся на Эверест.

Жумаев: «16 мая ориентировочно в 13:00 мы встретились с Рустемом на траверсе ниже «йелоу бенд» (это скальный выход на склоне Лхоцзе между лагерями 3 и 4). Моя группа поднималась – он спускался. Рустем шел очень медленно, видно было, что он очень устал; я сначала подумал, что он на гору сходил и сейчас идет вниз. Он рассказал, что у него была очень тяжелая ночь (головная боль, кашель), что на штурм он не пошел, что Ирина Галай вышла, но у неё была медленная скорость подъема, и он понял что ни она, ни он не смогут взойти. Вот в этом крайнем моменте я не стал уточнять, вышел он на попытку или нет, главное я отметил, что у него дрожали руки, вид был очень уставший.

Я дал ему полную чашку термоса горячей воды и прямо заставил скушать одну плитку вафли "Белоснежка" - сказал, что это хоть немного глюкозы и ему нужны силы, что бы спуститься вниз в базовый лагерь для отдыха.
Мы ещё поговорили, я объяснил, как важно сейчас сбросить высоту. Резюмирую: сильная усталость была, я сам не раз попадал в такие ситуации, когда сил очень мало на высоте. Я знал, что Рустему надо спускаться, поэтому я ещё раз пожелал ему удачи, мы встали, я пошел наверх, а он вниз. Я ещё раз посмотрел на Рустема с верха скального пояса «йелоу бенд» и сделал фото на мобильный - он медленно, но спускался».

Если вспомнить, что говорил Анатолий Михайленко о встрече с Амировым в том же районе спуска в тот же день, то получается, что за 3,5 часа Рустем смог спуститься лишь на 50 м.
После встречи с Жумаевым в 13 часов 16 мая более никаких свидетельств о Рустеме в тот день обнаружить не удалось.


( Продолжение следует)






.
  
#3 | Анатолий »» | 17.06.2018 13:43
  
1
СОБЫТИЯ 17 МАЯ
Ранним утром 17 мая из лагеря 3 в лагерь 4 в штурмовой выход к вершине шла Gina Badesco, клиент «Seven Summits Trek», знакомая с Рустемом с прибытия в базовый лагерь.

Джина Бадеско: «Примерно в 6:35 утра, когда я преодолела первый очень крутой подъем прямо над палатками лагеря-3, я увидела, что Рустем сидит на снегу рядом с тропой прямо над этим крутым подъемом. Как будто он не мог заставить себя спуститься по этому крутому склону. Он был в очень плохом состоянии, но все еще жив. Он находился в прострации, не мог говорить внятно, просто сидел и озирался в замешательстве. У него не было перчаток на руках, его руки были черными от холода, и он пытался снять с себя куртку и всю остальную одежду. Он был на последних стадиях гипотермии - замерзания.

Я поговорила с моим другом и гидом Джастином и предложила переговорить с Рустемом и посмотреть, чем мы можем ему помочь. Мой гид сказал мне, чтобы я продолжала идти, поскольку у нас ограничен кислород; и что он сам поговорит с Рустемом и вызовет спасателей. Джастин спросил Рустема, есть ли у него страховка, и Рустем ответил: "Да!" Потом Джастин попросил нашего шерпа вызвать спасателей по рации. Мой шерпа сказал, что он связался с базовым лагерем и рассказал им о Рустеме, и оттуда собирались отправить спасателей».

Тем же утром из Л-3 в Л-4 поднимался перуанец Victor Rimac. Это был его шестой приезд в Гималаи, и с Рустемом они общались с момента прибытия в базовый лагерь, совершали совместные выходы на акклиматизации.
На подъеме около 9 часов утра в ста метрах выше Л-3 Виктор увидел, что кто-то, в нескольких метрах в стороне от перил просит о помощи. Все проходили мимо, рядом с ним, но никто не остановился, чтобы помочь ему. Это был Рустем – в состоянии горной болезни, по определению перуанца.

Виктор пишет, что решил вместе с двумя шерпами отвести Рустема в Л-3. Но почему то решение не было исполнено: Шерпы пошли своим путем, а Виктор дал Рустему дексаметазон и пошел искать кислород. «Но среди всех людей, кто шел вверх и вниз, никто не захотел дать мне немного кислорода для него, и через несколько часов он умер».

Около 14 часов шерп, с которым Ирина Галай спускалась из Л-4 в Л-3, переговорил с кем-то из своих по рации и сказал Ирине, что Рустем умер.
Уточнить более конкретное время смерти Амирова между 9 и 14 часами (видимо, ближе все-таки к 14 часам) – моментом, когда Рустема видел перуанец, и сообщением шерпа, не удалось.

Почему случилась холодная ночевка на высоте «7400-7300»?
Жена Рустема, Галина Амирова, считает, что возникла какая-то проблема на перилах над лагерем-3, где 16-17 мая шло интенсивное движение вверх на Эверест и Лхоцзе. Без перил Рустему спускаться было крайне тяжело, но поток людей, идущих вверх, просто не пускал его. О том же писала и Морнева, спускавшаяся с шерпами утром 16 мая. Но у них была своя веревка, они сами организовывали ее, как спусковые перила, и шли по ней.
Галина говорит, что ходят слухи, что была даже потасовка между Рустемом и идущими вверх. И именно это повлияло на фатальные проблемы ее мужа на спуске.

График спуска Рустема выглядит так (время и высоты – примерные):
7850 м – 08:00 16.05
7650 м – 10:30 16.05
7600 м – 13:00 16.05
7400 м – 06:35 17.05
7400 м – 09:00 17:05
Ок. 14:00 – сообщение о смерти Рустема и спуск тела шерпами спасательной группы в палатку Л-3.

Всего 100-200 м Рустему не хватило дотянуть до третьего лагеря…


(продолжение следует)





.
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
 
© climbing.ru 2012 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
Экстремальный портал VVV.RU ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU