Есть только миг между прошлым и будущим. Именно он называется жизнь песня, написанная для кинофильма Земля Санникова , далеко не нова, но своей актуальности не теряет. Остановиться и понять, чего хочешь на самом деле, для многих оказывается не под силу. Прежде чем выбрать свой жизненный путь, известный уральский спортсмен-бейсджампер чего только не испробовал!
Успел даже получить корочки профессионального бухгалтера, но в какой-то момент передумал. Я просто поверил в свои силы , улыбается Ратмир Нагимьянов.
Принято считать, что в современном мире нет места романтике. В то время как всё больше молодых людей выбирают экономические специальности, вы взяли и променяли доходное место на прыжки с парашютом. Почему вдруг захотелось в небо?
Ратмир Нагимьянов: Из любопытства мне было интересно, что испытывает человек на большой высоте и в свободном падении. Кроме того, меня всегда тянуло за рамки комфорта. Первый прыжок я совершил в 21 год. Помню, что было очень страшно, но, поскольку мне понравилась сама атмосфера, я записался на курсы спортсменов-парашютистов, совершающих затяжные прыжки. Совершив порядка 200 прыжков с парашютом, занялся бейсджампингом прыжками с парашютом с высоких объектов. Тогда же я понял, что работа это прямое отражение меня. Невозможно проводить большую часть времени за компьютером и профессионально расти в спорте. С бухгалтерией я закончил. Было тяжело первое время, но я верил, что всё получится, и не сдавался.
Выходит, прыжки с парашютом влияют и на внутреннее содержание тоже?
Я наблюдаю за своими учениками. Некоторые из них после того, как занялись бейсджампингом, кардинально поменяли свою жизнь. Оказавшись высоко в небе наедине с парашютом, они перестали бояться поменять работу или что-то ещё в своей жизни. Исчезает страх перед неизвестностью, и человек начинает вести более осмысленную жизнь.
Прыгать с парашютом в первый раз было страшно.
И всё же бейсджампинг это спорт далеко не для всех?
Напротив, я уверен, что это спорт для каждого. Есть американский бейсджампер, который из-за травмы позвоночника не может ходить, и он прыгает на инвалидной коляске! Другой известный спортсмен, бывший военный, потерял ноги, но продолжает совершать прыжки с парашютом с самолёта! Я уверен, что любым видом спорта можно начать заниматься в любое время. Я сам пошел в акробатику в 19 лет и за полгода разучил все те фигуры, которые хотел делать на высоте. То, что спортсмены это какие-то сверхлюди, не более чем миф. Все мы устроены одинаково, а потому любые ограничения только в голове!
На заметку
Бейсджампинг сочетает сразу несколько видов спорта: туризм, альпинизм и парашютный спорт. Плюс ко всему это умение быть стрессоустойчивым и готовым к экстремальным ситуациям. Бейсджампинг неразрывно связан с парашютным спортом. Как он сегодня развивается на Среднем Урале и в Екатеринбурге в частности?
У нас он развивается слабо, а потому в Екатеринбурге бейсджамперов очень мало, меньше десяти, тогда как в Москве сотни. В столице много парашютных клубов, много парашютистов, а у нас и парашютистов-то в принципе немного, из постоянно прыгающих человек двадцать-тридцать.
В единственном парашютном клубе Екатеринбурга Логиново стоит самолёт Ан-2, которому несколько десятков лет. Он уже давно морально устарел: поднимается на высоту 2 400 м и не позволяет совершать современные прыжки. Для профессионального развития спортсменам-парашютистам нужна высота 4 километра, тогда ты успеваешь проработать определённый комплекс и подготовиться к соревнованиям. У нас же этой высоты просто не хватает! Плюс ко всему высокая стоимость: наш прыжок с 2 400 метров стоит дороже, чем более высокие прыжки в Татарстане или даже в Москве.
В Екатеринбурге бейсджамперов очень мало, меньше десяти.
Выходит, что когда власти делают громкие заявления о развитии спорта и привлечении в него молодёжи, они, мягко говоря, лукавят?
Не скажу, что всё очень плохо. Но факт налицо: техники нет, и спортсмены, которые хотят прыгать, вынуждены ездить в другие регионы. Те ребята, которые сегодня стоят у руководства аэроклубом, хотят что-то менять и делать, но поддержки от властей её не видно. Я сам и многие другие спортсмены-профессионалы неоднократно обращались во властные структуры с по-настоящему новыми и интересными предложениями. На словах всем интересно, но всё это бесконечно затягивается и превращается в ходьбу по кабинетам: сначала тебя отправляют к одному чиновнику, потом к другому, к третьему
На сегодняшний день нет современного аппарата профессиональной помощи молодым людям, которые хотят заниматься спортом и туризмом. У нас на Урале много талантливых спортсменов с мировыми именами альпинистов, парашютистов, спелеологов, которые зарабатывают себе на жизнь тем, что работают на заводе или в промоальпинизме. Они успевают и работать, чтобы содержать семью и покупать дорогостоящее оборудование, и показывать реально высокие результаты в спорте. Я уверен, что, если бы им помогали власти, их достижения были бы намного выше.
Чиновнику туриста не понять Ратмир, в качестве альпиниста вы много где побывали на Урале. Есть на что посмотреть в наших краях?
Очень много! В плане туризма наш регион один из самых богатых. На Южном Урале это реки, пороги которых в период полноводья доходят на пятой категории сложности. Для занятий спелеологией есть очень красивые пещеры в Башкирии, которые, если сравнивать, похожи на разноцветные пещеры в Китае или в Южной Америке. У нас прекрасные горы для тех, кто занимается альпинизмом, Таганай, Конжак и другие. А скалолазы с удовольствием едут на скалы Семь Братьев и Чёртово Городище.
Я уверен, что, если бы спортсменам помогали власти, их достижения были бы намного выше. Сделать Урал привлекательным для туристов, в том числе и заграничных, еще один пунктик наших властей. Делается что-то в этом направлении или по-прежнему больше похоже на самодеятельность?
Увы, больше на самодеятельность. Есть отдельные инициативные люди, которым туризм интересен, и они самостоятельно пытаются что-то делать в этом направлении. Мой знакомый тренер каждый год проводил выезды по обмену опытом. К нам приезжали школьники из Европы и лазили по горам Северного и Южного Урала, а наши ребята, в свою очередь, ездили к ним. В чем-то этому спортсмену помогала Федерация альпинистов, но основная нагрузка все-таки лежала на нём. Понимаете, чиновникам, которые всю жизнь провели в кабинетах, сложно предлагать какие-то туристические мероприятия они просто не в состоянии оценить их значимость.
Тормозить нельзя Ратмир, в вашей копилке бейсджампера свыше 500 прыжков. Как вы оцениваете ваш уровень на фоне мировых спортсменов?
В России у меня очень высокий уровень. При этом если оценивать мои прыжки с высотных объектов в городе, то даже по мировым меркам я показываю высокие результаты. У нас в стране насчитывается четыре-пять человек, которые летают близко со скалами, и среди них я. Я могу пролететь расстояние 100-150 метров в полуметре от скалы. Чтобы это сделать, надо много тренироваться и очень хорошо чувствовать своё тело и костюм. Ты летишь со скоростью 200 км/ч, и даже если просто заденешь скалу рукой, то погибнешь.
Досье
Ратмир Нагимьянов родился в Екатеринбурге в 1984 году. Окончил школу 87 и энергетический колледж. Выпускник экономического отделения академии Плеханова по специализации Финансы и кредит . Имеет второй разряд по парашютному спорту и альпинизму. Участник международных соревнований по бейсджампингу. Совершил 400 парашютных прыжков и 510 бейсджамп-прыжков. С каждым разом хочется сделать что-то более отчаянное?
Хочется подлететь все ближе к скале. Азарт появляется. Горы зовут! (улыбается) Причем вертикальные полеты считаются менее сложными, чем горизонтальные. В прошлом году я как раз совершил горизонтальный прыжок прыгал в скальные ворота в Италии. Ты летишь и каждую секунду оцениваешь пролетаешь или нет, пролетаешь или нет. Есть критерий для занятий бейсджампингом человек не должен быть тормозом. Большую информацию нужно просчитывать буквально за секунду. Если понимаешь, что не пролетаешь, нужно вовремя уйти в сторону или раскрыть парашют.
Запоминающийся прыжок был с башни Исеть. Там было нужно сетку перепрыгнуть, а для этого надо было очень сильно разбежаться. Я на 99% был уверен в своих силах, но все равно было немного страшно. Плюс ко всему мне предстояло выполнить два сальто.
Ради чего люди прыгают?
У всех по-разному. Для меня прыжки это моё профессиональное развитие. Я не просто прыгаю, а ставлю перед собой конкретные задачи и стараюсь их выполнять. Профессионально занимаясь бейсджампингом, нельзя тормозить: зачастую решения приходится принимать буквально за доли секунд в полёте. И у тебя всегда должен был запасной вариант решения, как у парашютиста запасной парашют.
