Ушел из жизни один из сильнейших высотников страны – Глеб Соколов
9 мая, в возрасте 71 года, ушел из жизни альпинист-высотник, мастер спорта, инструктор по альпинизму, неоднократный призер чемпионатов СССР и России, «Снежный барс» Глеб Анатольевич Соколов.
Глеб Соколов родился 5 сентября 1953 года в Псковской области городе Гдов. Альпинизмом сначал заниматься в 1972 год и быстро стал рекордсменом скоростных одиночных восхождений на все семитысячники Памира и Тянь-Шаня. Трижды участвовал в «забегах» на пик Хан-Тенгри (6995 м). Лучшее время со спуском на место старта на 4200 м — 14 часов. Скоростное восхождение на пик Победы (7439 м) совершил за 20 часов.
Неоднократно выполнил нормативы на звание "Снежный барс". Совершил первопрохождения нескольких новых маршрутов на семитысячники бывшего СССР.
Самое сложное восхождение в «догималайский» период, который для него начался в 1996 году: траверс вершин М. Горького — Хан-Тенги. Сложность и опасность заключалась в том, что в течение многих дней нужно было двигаться на высоте около 6500 метров по ажурному снежному гребню со множеством карнизов, нависающих то в одну, то в другую сторону. Часто единственный способ обеспечить себе более-менее надежную страховку — зарыть как можно глубже свой рюкзак, используя его в роли своеобразного якоря.
Восходитель на Манаслу (8156 м), К2 (8611 м, первопрохождение), Чо-Ойю (8201 м), Лхоцзе Главная, Лхоцзе Средняя, Лхоцзе-Шар. Тройка Виноградский — Тимофеев — Соколов стала первой, взошедшей на все три вершины массива.
В 2005 году прошел соло полный траверс п. Победы с пер. Чон-Терен до пер. Дикий.
В 2014 году 31-й раз поднялся на вершину Хан-Тенгри (7010 м).
Одной из любимых вершин для Глеба Соколова была Победа. «Это как любовь, – сказал он в одном из своих интервью. – По-другому я не могу объяснить. В то же время это самый бюджетный вариант доказать свою самость. Не всегда получается выезд в Гималаи — это и финансовые проблемы, и где-то личные обстоятельства. У меня мама старенькая, и я не могу броситься в эту пропасть, поехать в Гималаи, как раньше. Раньше родители были здоровы, и меня ничего не сдерживало. А сейчас есть человек, который зависит от меня. Поэтому есть такая вот заместительная терапия. И я скажу, что серьёзные маршруты на Победу стоят Гималайских гор».
Федерация альпинизма России выражает глубокие соболезнования родным и близким.
Виктор Коваль, СПб
Фото Глеб Соколов, Новосибирск
Памяти Глеба Соколова
Сегодня утром не стало выдающегося российского альпиниста-высотника Глеба Анатольевича Соколова, спортсмена, совершившего огромное количество ярких и интересных восхождений, незаурядного человека, влюбленного в горы.
Когда-то в середине 2000-х прочитал рассказ о его соло-прохождении траверса массива Победы, от перевала Чон-Торен и до пика Важа Пшавела. Это было что-то невероятное. Буквально через год или два я и сам оказался на леднике Южный Иныльчек и увидел вживую этого незаурядного человека. Понятно, что мы, молодые альпинисты, смотрели на Глеба Соколова как на молодые матросы на Ленина или Чапаева: он был легендой.
Глеб был ярок, полон сил, всегда горел идеей какого-то запредельного маршрута, а весь лагерь всегда был переполнен его искрометными шутками и незаурядными историями. Вокруг Глеба всегда собиралась толпа и он всегда был в центре ее внимания. А чего стоило начало сезона, когда Глеб Соколов залетал на Южный Иныльчек. Из вертолета выгружались бесчисленные коробки с вином, пивом, коньяком, и затем уже баулы со снаряжением, и наконец сам Глеб, со своей доброй улыбкой из-под усов. Он любил жизнь во всех ее проявлениях.
Как-то мы пошли вместе на Хан-Тенгри. Глеб был мировой рекордсмен по количеству восхождений на эту гору. Больше тридцати раз стоял он на вершине этой красивейшей вершине Тянь-Шаня.
Глеб не любил ночевать в первом лагере, поэтому мы вышли с базы ночью ходом сразу в третий лагерь. Шел он быстро, несмотря на свой возраст мог дать фору многим и многим молодым.
До обеда мы уже копаем площадку под перемычкой между Чапаева и Хан-Тенгри. После установки палатки из рюкзака достаются банки с пивом, на горелке жарятся охотничьи колбаски.
С такой завистью смотрит на нас народ, страдающий от горной болезни и перебивающийся дошираком и овсяными хлопьями быстрого приготовления.
В 2017 году Глеб позвал меня на первопроход на Победу. У него было уже два своих маршрута на эту гору, но он не успокаивался и присмотрел еще.
Контрфорс по стене левее пика Важа Пшавела.
Несколько лет он смотрел этот маршрут в подзорную трубу. И вроде бы даже казалось, что там можно залезть.
Идти собираемся вдвоем. Мы долго обсуждаем, смотрим, готовимся, выбираем снаряжение.
Подошли по леднику Звездочку к первому лагерю классического маршрута. На завтра надо пройти ледопад Дикий и почти сразу уйти влево под стену.
С рассветом просыпаемся, палатка стоит в небольшой яме, засыпанной ледовой трещине. Так Глеб настоял ее поставить.
Одеваемся, вдруг под ногами начинает дрожать земля. Не сразу понимаю, что происходит, но потом быстро приходит осознание, что это небольшое землетрясение.
Со всей стены Победы отваливаются карнизы, отрываются лавины, летят вниз. Вначале они далеко и кажутся очень маленькими. Но потом так уже не кажется.
Смотрю на Глеба. Он невозмутим и говорит, что тут безопасно, при этом застегивается все молнии на своем комбинезоне, надевает капюшон, затягивает его посильнее. Смотрю на него и делаю то же самое.
Через минуту над нами проносится снежное облако пылевой лавины, и мы стоим белые как два снеговика. Действительно безопасно.
Через три дня, работая на маршруте на стене, Глеб увидал вдали на горизонте какое-то облачко и сказал, что нам надо срочно прятаться. Облачко было очень далеко и не выглядело страшным.
Был только разгар нашего трудового дня, мы медленно лезли вверх, работая инструментами, все шло хорошо, и я совсем не понимал, зачем нам срочно надо куда-то прятаться и искать место для ночевки. Но к опыту Глеба и его авторитету прислушался.
Мы нашли какую-то вертикальную скалку, под ней вырубили полочку шириной сантиметров восемьдесят и поставили туда палатку, сконструированную Глебом специально для его восхождений. Палатка была таких габаритов, что двое могли лежать в ней только валетом, что мы и делали. Сверху мы прикрутили на ледобур коремат, по замыслу Глеба он должен стать трамплином для снега. Все приготовления заняли часа три-четыре, за которые безобидное облачко затянуло уже все небо, превратилось в черную тучу, из которой повалил снег.
Снегопад на Победе может быть очень страшным. Слева и справа от нас начали сходить пылевые лавины, что-то перелетало через нашу палатку сверху.
Глеб достал коньяк и предусмотрительно перелитое в пластиковую бутылку малиновое варенье.
Несмотря на хаос, творившийся вокруг нас, мы провели отличный вечер с ним там на стене.
Глеб источал спокойствие и уверенность, и пол квадратных метра палатки делались уютными и веселыми от его рассказов.
Вечером по связи нам передали, что снегопады продолжатся еще, и на следующий день мы вынуждены были спустились вниз.
К сожалению, у меня не осталось ни одной фотографии Глеба с этой попытки восхождения, потому что Глеб все время снимал сам. Фотография была его второй страстью, не менее значимой, чем страсть и любовь к горам. Глеб был человеком творческим, и красоту окружающего мира и дорогих ему людей запечатлевал он через объектив фотоаппарата, с которым не расставался.
Очень символично, что ушел из жизни Глеб в День Победы. Глеб был большим патриотом, безмерно чтил этот праздник, а гора Победа была для него чем-то большим, чем просто гора…
