Работники недавно созданной горноспасательной службы Непала снимают со скал альпинистов, попавших в беду. Своим опытом с ними делятся швейцарские летчики. Однако смелость спасателей может обернуться трагедией.
текст: Том Дауэр
фото: Manuel Bauer / Agentur Focus
Тем временем в палатке, разбитой на гребне, Гёттлер и Хираиде определяют с помощью «камня-ножниц-бумаги», кто из них первым поднимется в вертолет. Выигрывает немец. Хираиде придется ждать второго рейса. В палатке у него будет примус, немного еды, две веревки и лекарства. Услышав стрекот мотора, Гёттлер отдает другу свою зажигалку.
Вращающиеся лопасти приближающегося вертолета блестят в лучах солнца, словно стеклянный шар на дискотеке. В кабине видны силуэты двух мужчин. Гёттлер поднимает вверх левую руку, показывая пилотам застежку-карабин: смотрите, я готов пристегнуться к «лонглайну»! Увы, с вертолета не свисает трос со спасателем. Зато сама винтокрылая машина мчится прямо на альпиниста. Пурна Авале открывает дверцу и встает на левый полоз шасси, держась за сиденье. Гёттлер смекает, что надо шагнуть в вертолет. Авале защелкивает на нем два карабина, хватает за плечо и рывком затаскивает в кабину. Первый альпинист спасен.
Боже, как невозмутимы эти парни, думает Гёттлер. Пилот поднимает вверх большой палец. В пять минут десятого вертолет приземляется в деревушке Чукхунг у подножия Ама-Даблам. Ступив на землю, все трое похлопывают друг друга по плечам: мы молодцы! И вертолет снова уходит к северному гребню — спасать второго альпиниста.
Басниат ищет взглядом снежный надув — ориентир, который он запомнил после первого захода… Но на этот раз вертолет прошел вдоль гребня чуть дальше, чем надо. Так японца на борт не взять. Басниат смотрит направо. Где же этот гребень, черт подери? Должен быть где-то рядом. Басниат подает вертолет влево, затем назад, потом снижается всего на пяток сантиметров. Но вот незадача — слева от вертолета свисает снежный надув, образуя мертвую зону.
Между надувом и вертолетом на гребне стоит Хираиде. Басниат «прижимает» висящий над пропастью вертолет почти вплотную к альпинисту. Левый полоз прямо над головой японца, за него уже можно ухватиться. Но Хираиде почему-то медлит... Вдруг раздается громкий треск. Вздымаются тучи снежной пыли, вертолет кренится вправо — и сваливается вниз, оставляя за собой темный дымный след. Через пару секунд снизу доносится звук, похожий на гул, с которым сходят лавины. А потом — тишина. Заглянув за гребень, японец видит в километре от себя облако дыма.
Гёттлер, следящий за ходом операции с помощью телескопической видеокамеры, видит, как вертолет задевает лопастями ледяной нарост и падает в пропасть. Экипаж наверняка погиб. А вот что с Хираиде? Успел ли он шагнуть в вертолет? А если не успел? Что делать в этом случае?
7 ноября 2010 года, 10:55. Сиддхарта Гурунг, пилот компании «Фиштэйл Эйр», готовится к полету — он должен доставить по назначению важный груз. Но тут приходит тревожное известие, что Басниат и Авале не вернулись с задания. Гурунг, не теряя ни минуты, вместе с напарником вылетает в район горы Ама-Даблам. Там, на высоте 5200 метров, они находят обломки вертолета и трупы своих товарищей. Гурунг высаживает на место катастрофы группу непальских альпинистов. Они подготовят тела погибших к отправке домой. Завтра Гурунг вернется, заберет спасателей и останки Басниата и Авале.
Между тем Давиду Гёттлеру звонит из Японии подруга Хираиде. Она говорит, что Кадзуя все еще наверху, ему удалось послать еще один сигнал бедствия по мобильнику. Кто же теперь поможет ему? Военные отказываются отправлять спасательную экспедицию: слишком рискованно. Теперь Гёттлер надеется лишь на то, что за японским альпинистом полетит кто-то из «Фиштэйл Эйр». Но тогда пилот окажется ровно в той ситуации, которая привела к гибели Басниата и Авале.
Возвращаясь после полудня в Луклу, Сиддхарта Гурунг и печален, и разгневан. Он злится на альпинистов, на руководство «Фиштэйл Эйр» и даже на своих погибших друзей — Басниата и Авале. Зачем они пошли на такой риск? Лишь ближе к вечеру Гурунг узнает от «Фиштэйл Эйр», что на северном гребне Ама-Даблам застрял второй альпинист. И только он, Гурунг, может его спасти. Сиддхарта колеблется. С какой стати он должен помогать человеку, из-за беспечности которого погибли его друзья?
Именно тогда Бинер и его соратники решили помочь Непалу создать собственную горную службу спасения. После нескольких тестовых полетов в Гималаях весной 2010 года швейцарцы пригласили на стажировку в Альпы пятерых летчиков непальской компании «Фиштэйл Эйр». В Европу полетели пилоты Сабин Басниат и Сиддхарта Гурунг,
а также спасатели Пурна Авале, Тшеринг Панде Бхоте и Намгиал Шерпа.
Четыре недели летом и осенью 2010 года они, разделившись на две группы, тренировались в районе Маттерхорна — учились поднимать альпинистов на борт зависшего над ними вертолета, извлекать скалолазов из ледниковых трещин, работать с лебедкой. Весной 2011 года тренировки продолжились в Непале — это была завершающая фаза подготовки.
6 ноября 2010 года, 20:30. В доме 34-летнего Пурны Авале в Катманду звонит телефон. На проводе диспетчер из компании «Фиштэйл Эйр». Сможет ли Авале вылететь завтра утром к горе Ама-Даблам? Там на пути к вершине застряли два альпиниста. Вертолет поведет Сабин Басниат.
Авале не раздумывает ни секунды. Басниат — его хороший друг, среди сорока непальских вертолетчиков они известны как лучшая связка — спокойный, рассудительный Авале и отважный, любящий риск Басниат. В апреле 2010 года они помогали швейцарцам снять со склона Аннапурны трех альпинистов, застрявших на высоте около семи тысяч метров.
На этот раз непальцам предстоит действовать самостоятельно. У Авале и Басниата есть реальный шанс показать, чему они научились в Вале. Уже вечером Пурна Авале начинает паковать рюкзак.
Ветреная ночь на северном гребне заснеженной пирамиды превращается для Гёттлера и Хираиде в мучительное испытание. Альпинисты поставили палатку, но заснуть не могут — их терзают голод, холод, жажда. Кончик большого пальца на правой руке японца обморожен до черноты. Глаза у обоих налились кровью, губы потрескались. В полумраке они видят страх в глазах друг друга.
Наутро стихает ветер. В 7:30 Гёттлер еще раз звонит в Катманду. Агентство подтверждает: за вами прилетит вертолет. Гёттлер предостерегает: пилоту ни в коем случае не следует подлетать к гребню. Лопасти могут задеть глыбу льда, их тут хватает. Он просит использовать так называемый «лонглайн» — трос длиной от пятидесяти до ста метров. На нем спасатель спустится вниз, затем прицепит альпиниста к тросу, поднимет в кабину и увезет. Эта техника позволяет спасать альпинистов в местах, где не может сесть вертолет. В Альпах она уже давно используется в работе в горах.
Но Гёттлер и Хираиде еще не знают, что непальские специалисты до сих пор лишь дважды спускались со спасателем на тросе, а остальное время летали с балластом. К тому же
у вертолета нет рации. Авале будет висеть на тросе как маятник, не имея возможности сообщить что-либо пилоту.
В 8:05 Басниат запускает двигатель вертолета «Экюрей». Мощность двигателя — 847 лошадиных сил, максимальная скорость — 287 километров в час, скороподъемность — десять метров в секунду, предельная высота полета — 7000 метров. Пилот уходил из дома с тяжелым сердцем. В Катманду сегодня последний день праздника Тихар — Бхай Тика, когда принято почитать братьев. Сестры украшают их лбы «тикой» — знаком благодати, — выражая им свое уважение и желая долгих лет жизни. Басниат обещал жене вернуться засветло.
Миновав за сорок минут холмистые отроги Гималаев, Авале и Басниат делают остановку в Лукле — городке на высоте 2860 метров. Каменистая посадочная площадка мала даже для игры в гандбол, лишь пару лет назад ее очистили от мин, оставшихся со времен гражданской войны. Когда-нибудь тут будет настоящая вертолетная база. Пока же для тринадцати вертолетов, допущенных в Непале к полетам, не построен даже ангар.
Басниат прогревает турбину. Тем временем смуглые парни выгружают из вертолета двадцать пять канистр с керосином — нужно пополнить запасы топлива на складе у входа в долину Кхумбу. Басниат и Авале вставляют себе в ноздри пластиковые трубочки, тянущиеся от кислородных баллонов: на большой высоте без кислорода можно потерять сознание. Наконец они взлетают и уже через четверть часа различают вдали очертания «пирамиды» Ама-Даблам.
Тем временем в палатке, разбитой на гребне, Гёттлер и Хираиде определяют с помощью «камня-ножниц-бумаги», кто из них первым поднимется в вертолет. Выигрывает немец. Хираиде придется ждать второго рейса. В палатке у него будет примус, немного еды, две веревки и лекарства. Услышав стрекот мотора, Гёттлер отдает другу свою зажигалку.
Вращающиеся лопасти приближающегося вертолета блестят в лучах солнца, словно стеклянный шар на дискотеке. В кабине видны силуэты двух мужчин. Гёттлер поднимает вверх левую руку, показывая пилотам застежку-карабин: смотрите, я готов пристегнуться к «лонглайну»! Увы, с вертолета не свисает трос со спасателем. Зато сама винтокрылая машина мчится прямо на альпиниста. Пурна Авале открывает дверцу и встает на левый полоз шасси, держась за сиденье. Гёттлер смекает, что надо шагнуть в вертолет. Авале защелкивает на нем два карабина, хватает за плечо и рывком затаскивает в кабину. Первый альпинист спасен.
Боже, как невозмутимы эти парни, думает Гёттлер. Пилот поднимает вверх большой палец. В пять минут десятого вертолет приземляется в деревушке Чукхунг у подножия Ама-Даблам. Ступив на землю, все трое похлопывают друг друга по плечам: мы молодцы! И вертолет снова уходит к северному гребню — спасать второго альпиниста.
Басниат ищет взглядом снежный надув — ориентир, который он запомнил после первого захода… Но на этот раз вертолет прошел вдоль гребня чуть дальше, чем надо. Так японца на борт не взять. Басниат смотрит направо. Где же этот гребень, черт подери? Должен быть где-то рядом. Басниат подает вертолет влево, затем назад, потом снижается всего на пяток сантиметров. Но вот незадача — слева от вертолета свисает снежный надув, образуя мертвую зону.
Между надувом и вертолетом на гребне стоит Хираиде. Басниат «прижимает» висящий над пропастью вертолет почти вплотную к альпинисту. Левый полоз прямо над головой японца, за него уже можно ухватиться. Но Хираиде почему-то медлит... Вдруг раздается громкий треск. Вздымаются тучи снежной пыли, вертолет кренится вправо — и сваливается вниз, оставляя за собой темный дымный след. Через пару секунд снизу доносится звук, похожий на гул, с которым сходят лавины. А потом — тишина. Заглянув за гребень, японец видит в километре от себя облако дыма.
Гёттлер, следящий за ходом операции с помощью телескопической видеокамеры, видит, как вертолет задевает лопастями ледяной нарост и падает в пропасть. Экипаж наверняка погиб. А вот что с Хираиде? Успел ли он шагнуть в вертолет? А если не успел? Что делать в этом случае?
7 ноября 2010 года, 10:55. Сиддхарта Гурунг, пилот компании «Фиштэйл Эйр», готовится к полету — он должен доставить по назначению важный груз. Но тут приходит тревожное известие, что Басниат и Авале не вернулись с задания. Гурунг, не теряя ни минуты, вместе с напарником вылетает в район горы Ама-Даблам. Там, на высоте 5200 метров, они находят обломки вертолета и трупы своих товарищей. Гурунг высаживает на место катастрофы группу непальских альпинистов. Они подготовят тела погибших к отправке домой. Завтра Гурунг вернется, заберет спасателей и останки Басниата и Авале.
Между тем Давиду Гёттлеру звонит из Японии подруга Хираиде. Она говорит, что Кадзуя все еще наверху, ему удалось послать еще один сигнал бедствия по мобильнику. Кто же теперь поможет ему? Военные отказываются отправлять спасательную экспедицию: слишком рискованно. Теперь Гёттлер надеется лишь на то, что за японским альпинистом полетит кто-то из «Фиштэйл Эйр». Но тогда пилот окажется ровно в той ситуации, которая привела к гибели Басниата и Авале.
Возвращаясь после полудня в Луклу, Сиддхарта Гурунг и печален, и разгневан. Он злится на альпинистов, на руководство «Фиштэйл Эйр» и даже на своих погибших друзей — Басниата и Авале. Зачем они пошли на такой риск? Лишь ближе к вечеру Гурунг узнает от «Фиштэйл Эйр», что на северном гребне Ама-Даблам застрял второй альпинист. И только он, Гурунг, может его спасти. Сиддхарта колеблется. С какой стати он должен помогать человеку, из-за беспечности которого погибли его друзья?
Но на следующее утро Гурунг снова летит к Ама-Даблам. Делает шесть кругов над злосчастным гребнем. И решается. Подает Хираиде знак, чтобы тот спустился на полсотни метров ниже. Оттуда снять его будет безопаснее. Гурунг описывает еще два круга над альпинистом. Затем, зависнув над пропастью, буквально ставит левый полоз на выступ скалы и терпеливо ждет, пока японец заберется в кабину. Доставляет его в Луклу, скупым жестом показывает, что можно выходить.
На сей раз не до улыбок и радостных похлопываний по плечам.
Май 2011 года. Прошло шесть месяцев с момента катастрофы. Швейцарский пилот Герольд Бинер снова в Лукле. «Гибель непальского экипажа стала для нас шоком, — говорит он. — Но останавливаться на полпути нельзя».
Пилоты «Эйр Церматт» и спасатели из Швейцарии уже два месяца находятся в Гималаях, помогая непальским коллегам. Вылетать в горы приходится чуть ли не каждый день. Причин хоть отбавляй: русского туриста замучила головная боль, англичанка вывихнула ногу, украинцев застиг буран. А может, альпинисты, зная, что теперь за ними может прилететь вертолет, просто стали беспечнее? Не появляется ли у них соблазн подвергать опасности не только себя, но и спасателей?
Бинер считает такие вопросы циничными. «Скорее нужно привлекать к ответственности тех руководителей экспедиций, которые не вызывают вертолет, даже когда у них возникают серьезные проблемы, — говорит он. — Только в первой половине мая погибли три человека, которых мы могли бы спасти. Проблема не в ложном представлении, будто
в наши дни альпинизмом заниматься безопаснее, чем в прежние времена, а в том, что после получения сигнала бедствия проходит слишком много времени, прежде чем нам разрешают вылет».
Ни один вертолет в Непале не поднимется в воздух, пока не выяснится, кто берет на себя расходы по спасению. А они велики! Эвакуация из базового лагеря под Эверестом стоит примерно семь тысяч долларов. Бывает и так, что решение об отправке вертолета уже принято, но переговоры между родственниками, страховщиками, турагентствами и посольствами об оплате длятся долгие часы или даже дни. И тогда спасателям приходится забирать из района бедствия уже трупы.
Чтобы изменить ситуацию к лучшему, Бинер вместе с шестью единомышленниками основал «Альпийский фонд спасения». Его задача — помочь таким странам, как Непал, в финансировании спасательных операций. А также способствовать тому, чтобы услугами вертолетчиков могли пользоваться не только богатые альпинисты, но и люди, живущие в горах вдалеке от туристских маршрутов.
Для этого можно, например, обязать каждого альпиниста вносить в фонд некую сумму и использовать эти взносы для помощи непальским селениям. Ведь и по сей день до многих деревень в Гималаях можно добраться только пешком — причем путь займет несколько дней. А вертолетом доставить туда лекарства и врачей можно за пару часов. Помогли бы непальцам и вылеты с «лонглайном» после скальных обвалов и схода лавин.
«Для таких работ нужны идеально слаженные экипажи», — говорит Бинер. Поэтому он продолжает тренировать в Непале тех, кто остался под его крылом после ноябрьской трагедии 2010 года, — пилота Сиддхарту Гурунга и спасателей Тшеринга Панде Бхоте и Намгиала Шерпу.
Гурунг и Бхоте упорно осваивают технику спасения людей с помощью «лонглайна», учатся доверять друг другу «вслепую», обмениваться командами по рации, находить «золотую середину» между быстрыми и надежными действиями.
Они зависают над моренами ледника Кхумбу, чуть ли не касаясь обломков скал, спасают альпиниста с приступом высотной болезни, вытаскивают женщину из ледниковой трещины в Кала-Паттар. И неважно, что работают они не с жертвами обстоятельств, а с людьми, по доброй воле идущими на риск. Через месяц интенсивных тренировок Гурунг и Бхоте уже понимают друг друга с полуслова.
13 мая 2011 года Гурунг и Бхоте проводят на высоте шесть тысяч метров первую самостоятельную операцию с «лонглайном». В сезоне 2012 года такие вылеты становятся для них уже обычным делом. Швейцарцы свою миссию выполнили. Герольд Бинер счастлив. «Отныне начальник неба над Гималаями — Сиддхарта Гурунг».
мае 2011 года в Непал еще раз отправляется и Давид Гёттлер. Его мучает мысль, что из-за своего альпинистского честолюбия он обрек на гибель двух ни в чем не повинных людей. «Мне никогда не забыть, сколько гордости было в их глазах, когда они забирали меня с гребня, — напишет он после катастрофы в своем интернет-дневнике. — Я бесконечно благодарен им за то, что они сделали, хотя понимаю, что к жизни их уже не вернуть». И вот Гёттлер снова в Гималаях, чтобы испытать себя
в новом восхождении.
Сабина Авале, вдова спасателя, встречает гостя в мансарде нового дома на окраине Катманду. Опустив глаза, ставит на столик чай и печенье. По-английски женщина говорит плохо, поэтому переводит четырнадцатилетний Рикеш, старший из двух сыновей.
Непальские газеты писали, что Пурна Авале и Сабин Басниат погибли геройской смертью. Но Сабине Авале от этого не легче. Сейчас ей срочно нужна работа, чтобы вернуть долг, взятый на покупку дома. Кроме того, за учебу каждого из сыновей нужно платить по 1200 евро в год.
«Я хочу помочь вам хотя бы с оплатой образования», — говорит Гёттлер, передавая Сабине конверт с деньгами, которых хватит на год обучения. Потом спрашивает у Рикеша, кем он хочет стать.
«Пилотом», — отвечает мальчик. И улыбается, впервые за все время встречи.
