Душа обязана сплавляться

Сплав по порогам в верховьях реки Мана. Правый приток Енисея, Красноярский край, Саяны. Где-то в начале XXI века.
Действующие лица:

Проводник – бывший спецназовец, инструктор по туризму. Неисправимый оптимист. Может сварить суп из топора. С такими ходят в разведку. И на войне, и вообще.

Капитан – турист-фанат. Вынослив, как мул. Спокоен, как танк. Многословен, как Герасим. В свободное от сплавов по рекам время – инженер.

Дама – и этим далеко не все сказано. Тоже инженер. Супруга и верная спутница Капитана. Юмористка, байкерша (увлекательно травит туристские байки). А в остальном - два сапога пара. Оба безбашенные – хоть по Ергакам пешком, хоть сплавляться по рекам пятой категории, когда еще льдины идут.

Бывалый – турист-фанат, оптимист и добряк. Неприхотлив, уживчив, рубаха-парень. С ним легко. Надежен как автомат Калашникова. В промежутках между сплавами – электрик-железнодорожник.

Адвокат – адвокат и есть. А еще столбист и философ. Ироничен. Не умеет ныть. Обладает редким качеством: способен удивляться новому, как ребенок. На Порогах впервые.

Журналист – бродяга, лирик, псих-одиночка, умеренный пессимист. Умеет спать в снегу – жаль, стоял август, а то бы он показал. На Порогах впервые, хотя с водой знаком.

Белка (домашняя кличка – Жужа) – молодая лайка, в силу возраста малость дурноватая. После Порогов обещала поумнеть.

Река – манящая, далекая, горно-таежная, быстрая.

Пороги – страшные и красивые. Ну, в смысле, страшно красивые.

Дороги – грязь да т-у-ума-ан, холода-а, трево-оги, да в пути стакан… не нальют, гады. Потому что надо идти, идти, и идти, а сил уже никаких...


***

Ночь. Моросит мелкий дождь. За окнами вагона скачет по сопкам мокрый, неуютный ельник. Скажи умному человеку, что сейчас он должен покинуть теплый плацкарт, взвалить на спину мешок и переть хрен знает куда по раскисшим лесным тропам – покрутит пальцем у виска. Но умные в это время спят дома, в мягких постельках. А шестеро безбашенных туристов уже толпятся в тамбуре, готовясь к десантированию. - Ничо, - беззаботно хлопает Проводник по плечу Журналиста.
– Всего-то 37 километров. К вечеру дойдем.
Тот ему, конечно, не верит, и тихо проклинает себя за то, что вышел в новых, неразношенных ботинках (словно чайник какой!). Робко спрашивает:
- А на тракторе туда нельзя?
- Можно! – уверенно отвечает Проводник и радостно сверкает золотым зубом.
- Но у нас нет трактора!

Четыре утра. На маленькой таежной станции поезд стоит всего минуту. Они выбрасывают на перрон рюкзаки и, ежась от утренней прохлады, натягивают на себя «непромокашки». Остатки сна постепенно улетучиваются. Да, собственно, и не спали толком. Предстоящая дорога пугает и манит.

Грязь вкусно чавкает под ногами. Не видно ни зги. Выбрались за деревню. Проводник сбивается с пути, но карту не достает. Делает вид, что так было задумано. Потом выясняется, что карты у него и не было. …

Быстро светает. Дорога идет покосами, тайгой, перелесками. Болото, кочки. Но пока терпимо. Маленькие стожки стоят в тумане, как стадо тихих заблудившихся слонят.

Хочется жрать. «Завтракать будем на ручье!» – сказал Проводник. Где этот чертов ручей? Их догоняет группа таких же дромоманов – они шли более короткой дорогой. Смешные. У всех прямо поверх рюкзаков надеты одинаковые зеленые балахоны с капюшонами, лиц не видно. В этой амуниции они похожи на инопланетян. Тащат с собой дюралевую раму для катамарана в длинном чехле.

Ручей. Привал. Бывалый с Проводником быстро разводят костер из мокрых дров. Горят! Чай, сало, колбаска. Жить стало веселей.

Вдоль тропы обалденные заросли малины и кислицы. Последняя висит гроздьями. Успевай срывать на ходу! Было бы время – ведро можно собрать за не фиг делать. Но у них другая цель -- Пороги. А цель Белки – разрывать прямо на тропе мышиные норы, чем она, сука, с успехом и занимается.

...Рюкзак становится все тяжелей, шаг все короче, перекуры все чаще. Разговоры стихают. Подкрадывается усталость. А пройдено только полпути. Журналисту вспоминаются гималайские вьючные ламы, которых он видел по телевизору – над ними там тоже издеваются. Второе дыхание что-то не приходит. А первое уже, кажется, кончилось. Перевал-тягун.

- За ним будет хорошо! - обещает Проводник.
Ага, заливай…

Нет, не врал. Замерли в восторге перед Творцом. Несомненно, Он есть. Иначе кто все это создал? Смотри, человече, запоминай. Вот Река, петляя меж саянских отрогов, сверкает вдали серебряной нитью. Вот горы, украшенные обрывками сахарной ваты, уходят до самого горизонта. Тайга бросила на их круглые плечи свою мягкую зеленую шаль. Пастельные краски близкой осени. Тонко пахнут мокрые травы. Неброский, прозрачный свет. Тишина. Простор и воля. Это наша Земля, сынок, наша Сибирь…

А до Реки еще пилить и пилить.

Хорошо, что Проводнику удалось забросить почти к самым Порогам гондолы катамаранов, часть продуктов и снаряги. (Знакомая группа выехала к месту вездеходом на день раньше.) Почти – это значит, что до Порогов еще 7 километров. По сравнению с которыми предыдущие 30 – по болоту и расхлябанным тракторным колеям - показались просто немецким автобаном. А в рюкзаках, между тем, прибавилось еще килограммов по 15. А дальше не проходят и вездеходы. А идти надо.

За эти 7 км все вспомнили про себя и маму с папой, и Бога, и всю свою никчемную жизнь. Не все, правда, в этом признались. В голове Журналиста мечется, как бешеный волк на цепи, подлая мысль: «А-на-фи-га-все-э-то?!!» Ноги подкашиваются, спина чужая. Скользкое подобие тропы то ныряет в болото, то идет в гору, и преимущественно по курумнику – это такое хаотичное нагромождение камней размером с легковушку. Хочется лечь и тихо, никому не мешая идти к своему счастью, заснуть прямо посреди болота.

Упасть духом не дают Адвокат -- маленький, как подросток, он молча прет на себе поклажу почти в свой вес (так вот вы какие, муравьи!), да Капитан – этот ломится сквозь тайгу, как сохатый, а его неподъемный рюкзак можно показывать в фильмах ужасов…

Ставили палатки и заваривали «Доширак» уже в потемках, на полном автомате. Нервно смеялись. Так, наверное, смеялись наши солдаты, выжившие в лобовой атаке на немецкие дзоты. 37 км за световой день – не хухры-мухры. Да не по шоссе. После двух порций горючего все вырубились. …

Месяц, похожий на новенькую золотую тарелку, ласково скалился с небес. Крупные бирюзовые звезды подмигивали над самой головой: возьми меня! Но шестеро людей и собака ничего этого уже не видели. Над лагерем стоял богатырский храп, от которого колыхалась палаточная ткань.

…Журналист проснулся от ровного, сильного шума.
- Что это? – спросил он у Дамы, которая, как и положено настоящей хозяйке, уже управлялась у костра с котелками.
- Идиот, – сказала она нежно.
- Сколько можно повторять? Это же Ниагарский водопад!

Бывалый с Капитаном, в одних трусах, плескались в ледяной воде. Накрапывал дождь. Проводник натягивал тент.

Пороги были прекрасны. Вода - черно-зеленая, белопенная, глубокая, бушующая - низвергалась и ухала, бесновалась и ревела, проносилась и вставала стеной, билась и кипела, рвалась и вертелась, пугала и влекла… Река с натугой вылетала из узких каменных ворот и неслась со скоростью стрижа, чтобы через двадцать метров лоб в лоб столкнуться с огромными подводными валунами и рассыпаться в воздухе на миллионы сверкающих алмазов. И снова нестись, реветь, кружиться, завлекать и обманывать…

Адвокат, лежа пузом на валуне, фотографировал Реку во всех ракурсах.

Потом, прыгая по камням, пошли осматривать маршрут. Первый Порог всего метров сто, но он самый сложный и коварный. Рассчитать все нужно точно. Кто где сидит, кто куда гребет… Река всегда разная. По ней не бывает двух одинаковых сплавов. Капитан дает указания. На катамаране все обязаны слушать только его команды.
- Тут входим в порог. Вот бочка. Хорошая бочка. Здесь выход. Косой вал. Слив. Пульсирующий вал. Здесь левый борт табанит. Идем правым берегом. Еще бочка. Стоячий вал. Здесь проходим правым бортом. Тут чалимся… - непонятно переговариваются асы. – А здесь как тогда. Помнишь, перевернулись?.. Если чо - вынесет вон там…

- Тело? – тихо спрашивает Журналист.

Они с Адвокатом с опаской смотрят на Пороги, все еще не веря, что завтра сами, по доброй воле, полезут в эту пучину. В эту воду, по которой плыть нельзя по определению. Потому что это не вода, а молотильный барабан комбайна «Енисей». Сомнет, перевернет, расплющит и выплюнет, как солому. Какие на хрен весла! Все равно что с зубочисткой против паровоза.

Асы иезуитски ухмыляются и вспоминают случаи – один веселей другого – бывавшие с ними на других реках, еще более страшных и коварных...

Рубили жерди, таскали их по горам к воде, шкурили, крепко вязали рамы, надували гондолы. Пели «Ты помнишь, как все начиналось?» Завтра – в Пороги. Так день и прошел. …

Ну, Проводник, дает! Тащил из самого города ламповое стекло в рюкзаке – не разбил! Приспособил его к светильнику, внутри которого - свечка. Мудро. Ярко и не задувает.

Байки у костра, горючее плещется в кружке, грибное рагу булькает в котелке… Кто-то со смехом вспоминает, как водил на Реку голландцев. Нет, не сюда, тут бы они умерли от восторга. По «пижамному» маршруту – это для чайников на ПСНах. Больше всего бусурман поразила не наша природа, а то, что дров – немеряно, и жечь их можно бесплатно! У них-то там за каждое полено – мани-мани. Голландцы разложили костер до небес и скакали вокруг него до утра, как папуасы.

Проводник перебирает струны гитары, поет что-то окуджавистое, а после третьей – армейское, собственного сочинения. Мол, солдату в наряд, Родину охранять, штык блестит, а его девушка на «гражданке» с другим, но ничего, спецназ и это переживет, враг не пройдет. После четвертой пошла советская песенная классика – хором. После пятой – свирепый блатняк.

Разомлев, рассуждали о том, что у каждого в жизни хоть раз должна быть своя Река. Что жить в Сибири и не ходить по ней пешком, наслаждаясь потрясающими красотами, - преступление. Что несчастны те люди, которые сейчас пьют свою водку в прокуренных ночных клубах, а не здесь, у черта на рогах. Что иностранцы за всю эту экзотику огромные деньги платят, а у нас – бери даром…

Шумят Пороги. Жужа поскуливает во сне. Пахнет дымом, тайгой и счастьем. Такие ночи запоминаются на всю жизнь…

Наутро их головы чистые и ясные. Здесь похмелья не бывает. Воздух – хоть кусками режь. Они облачаются в «непромокашки», надевают каски и спасжилеты. Легкий мандраж. Заняли свои места на катамаране-четверке. Один на страховке, стоит на берегу с «морковкой» - это длинная веревка с поплавком на конце. Для спасения, не приведи Бог, утопающих. Оператор с камерами тоже на берегу. Оттолкнулись. Пошли! Два гребка – и катамаран со всей дури влетает в Порог. Рама скрипит, гнется, ходит ходуном. Душа уходит в пятки.

- Бочка! – кричит Капитан.

И что-то еще очень важное, но сквозь рев Порога слышно только «мать!.. мать!..» Ты гляди, забыл, что флегматик.

Бац! Трах!!! Ф-ш-шь!!! Плюх! Врезались в стену воды. Всех накрывает с головой. Не смыло бы! Катамаран пытается встать на дыбы, но… врешь! Экипаж бешено гребет и выравнивает судно. С дикой скоростью вдоль бортов проносятся камни. У-у-х! Яма. А-а-х!!! – изо всех глоток. Взлетели. Невесомость. Провалились. Камень! Ушли. А душа летит где-то сзади, догоняет. Адреналин – по полной! Сердце стучит как швейная машинка «Зингер». Еще два гребка! Вписались!

- О-о-го—гоооо!!! – ревет Адвокат.

- Бля-я-я-я!!! П…ц!!! – на чистом русском языке вторит ему Журналист.

Все чувства – наружу. Башню срывает напрочь. Ничего не страшно! Горы свернем!

Уф-ф-ф… Берег. Сколько секунд прошло? Минута? Ничего себе. Мы сделали это!

Белка носится по берегу с истеричным лаем. Собаке страшно: люди на ее глазах сходят с ума.

Проводник «крестит» новичков. Веслом по заднице. Теперь они настоящие туристы-водники.

Самое противное – тащить катамаран обратно по другому берегу. Не разбирая. Рама из сырой березы будто свинцовая. Но надо. Потому что по порогам хочется кататься еще и еще… Это у них называется «кататься». Как на трамвае. Только смыть может, и башкой - о камень.

-- А ты крепче держись за весло, - советует Бывалый.

Второй раз – как на хорошем мотоцикле по шоссе. Третий – как будто всю жизнь по этим Порогам катался… Экипаж меняется. Теперь другие на катамаране, а эти – сохнут, клацая зубами.

Дама в красивом гидрокостюме проносится мимо с горящими глазами, схватившись одной рукой за раму, а в другой – зажав весло. Ни фига не боится. ПовеСло парню с женой. Маленькая такая, цепкая, отчаянная…

Вечер проходит в возбужденных «воспоминаниях» - кто как греб, кто что кричал, кто о чем думал: -- А я! А он! А оно!.. Р-раз! Ну, думаю, все! А ты… Молодец! А как мы! А она! Ну, дает! …

Дурманяще пахнет багульник. Его тут - плантации. С кедров падают шишки и сами запрыгивают в мешок. Крепенькие маслята целыми компаниями выбегают навстречу из травы. Алой брусники – море. На белом мху она, как капли крови на снегу. Пластиковые бутылки быстро наполняются ягодой. Эх, сюда бы совочек.

На пятые сутки заканчиваются сахар и сухари. Пора домой. Но ужасно не хочется! Здесь бы жить. Всегда. Построить избушку, и гори оно все синим пламенем - работа, города, офисы…

Они уходят, а душа просит остаться. Ну, еще на денек! Молчи, душа! И без тебя тошно.
Обратная дорога значительно легче. Еще бы. Плыть – не идти. Проходишь второй порог (ха, семечки!), и километров 20 почти «пижамного» сплава. До самой станции. Вагон, чистая постель, унылые люди чинно едят «курей». Цивилизация. Прощай, Река. Жди их. Они к тебе обязательно вернутся. Против души-то не попрешь. Она там.
Сергей БУРЛАКУ, ведущий методист отдела экологического просвещения Государственного природного биосферного заповедника «Таймырский».

Фото Ольги и Дмитрия ВОЛКОВЫХ. Источник: ТОЧКАСТРАХОВКИ.RU

Комментарии (1)

Всего: 1 комментарий
#1 | Альгис »» | 22.07.2012 13:31
  
0
Давно не бывал я на Мане, а на Лене совсем не бывал...
Добавлять комментарии могут только
зарегистрированные пользователи!
 
Имя или номер: Пароль:
Регистрация » Забыли пароль?
 
© climbing.ru 2012 - 2024, создание портала - Vinchi Group & MySites
Экстремальный портал VVV.RU ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU